Признаться бы, да не силён в речах, Что были Вы души моей отрадой, Припоминаю вечер при свечах, Вы исполняли песни в стиле Fado. Я видел, как открытая спина Притягивала свет свечей и тени, Со звуком не справлялась тишина, Аккорды в небо птицами летели. И платьица волнующий разрез, И к бёдрам обнажённое влеченье, Весь вечер плоть терзал коварный бес, И мыслями усиливал мученья. В тот год покоя не было ни дня, Но вдруг воспоминанья стали редки, Я понимал: Вы боле не моя, Упрятанная в португальской “клетке”. Затихла та гитарная струна, От коей звуки ввысь летели птицей, И даже обнажённая спина В тиши ночной теперь уже не снится. Не чувствую ни страсти, ни огня, И карих глаз не вижу в искромёте, Всё очень просто, милая моя, – Вы больше в стиле Fado не поёте!..